
"Декамерон"
Бывший мажор (сынок миллиардера), прошедший стройбат и бывший рэкетир (удравший из бригады и ставший бомжом, а потом и монахом) организовали социологический проект: десять парней и десять девчонок проводят лето в деревне в условиях Средневековья. Никаких телефончиков, планшетов, электричества. Надо носить воду из колодца в вёдрах и ухаживать за лошадьми и курами. Они учатся играть на музыкальных инструментах тех лет, учатся старым танцам, декламируют Петрарку, Саади, Ронсара, поэтов прошлого, писавших о любви…
Одно отличие от Средневековья — они спят друг с другом и каждый день партнёр и партнёрша меняются по графику. Не нравится?.. Ну что ж, в любой день вы можете выйти из проекта. Вас тут же заменят. Шофёр отвезёт вас обратно в город и вам заплатят за дни участия.
А ещё – на каждый день выбирается один рассказчик, который должен рассказать историю о любви из реальной жизни… не фантазию, а то, что на самом деле произошло… совсем как в «Декамероне» Джованни Боккаччо.
Но люди остаются людьми, и последствия эксперимента выходят из под контроля…
Автор: Борис Вельберг, Остросюжетный любовный роман, 312 стр. © Борис Вельберг, 2023. Все права защищены
Отрывки из романа “Декамерон”
– (Денис): главная задача эксперимента – попытаться узнать, как нам выжить всем вместе на этой планете… города превратились в какие-то центры сплошного кошмара… люди не видят друг друга… люди ненавидят друг друга… мы хотим попробовать создать среду, где возникают новые человеческие отношения… это основная цель… но, разумеется, ответы мы получим не сразу… запланировано ещё два похожих эксперимента… и разрабатывается программа на будущее… вы сможете участвовать в ней и дальше.
Этим летом вы окунётесь в настоящую деревенскую жизнь… с повседневным крестьянским трудом… песнями, танцами, стихами и рассказами.
Будем учиться простоте в жизни и обиходе… у вас каждый день будут новые «муж» и «жена»… самое главное – это установить связь, понять другого человека… для этого нужно быть добрыми… уметь прощать… уметь слушать.
По вечерам мы будем собираться у костра, и вы по очереди будете рассказывать разные истории о любви… как в «Декамероне»… припомните по крайней мере три-четыре истории о том, что вам въелось в душу… они должны быть реальными… взятыми из жизни… то, что вы забыть не можете… это могут быть истории про вас или других людей… но всегда надо рассказывать так, словно это не про вас, а про кого-то другого… в третьем лице… весь фокус тут в том, чтобы посмотреть на себя со стороны… как писатель смотрит.
______________________________
– Любовь уходит, когда два сердца разделяет море (Лопе де Вега).
– а у нас всего лишь озеро.
– значит будет безраздельная любовь!
В хохот кидались, словно это ужасть как смешно… разделились на кучки, усердно листали книжки со стихами, выискивали фразы.
Натаниэлла с лютней уселась у костра… пела канцоны с Денисом… у него оказался приятный певческий голос.
– (Натаниэлла): Утратить разум, сделаться больным,
живым и мёртвым стать одновременно,
хмельным и трезвым, кротким и надменным,
скупым и щедрым, лживым и прямым;
Все позабыв, жить именем одним,
быть нежным, грубым, яростным, смиренным,
весёлым, грустным, скрытным, откровенным,
ревнивым, безучастным, добрым, злым;
В обман поверив, истины страшиться,
пить горький яд, приняв его за мёд,
несчастья ради, счастьем поступиться,
Считать блаженством рая адский гнёт:
все это значит – в женщину влюбиться,
кто испытал любовь, меня поймёт.
(Лопе де Вега, пер. В. Резниченко).
______________________________
Тут Оля рванула иголку из волос и быстрым махом воткнула ему в шею… уверенным тренированным ударом… крутанула там, как учили… надо бы сразу прочь, но замешкалась, пока иголку крутила… а Трегубый рукой назад маханул и край её куртки поймал… медленно повернулся, страшными глазами глядя… она по руке его била-била-била… куртку рвала… но нет!.. мёртвой хваткой держал… второй рукой сбил иголку с шеи и за рукав её схватил… вот уж тянет к себе… кривая гримаса на лице… всё ближе!.. вставать начал… прошипел: сука болотная… рукой её за горло схватил… рванулась изо всех сил – это смерть!.. смерть!.. дала ему двумя ладонями по ушам… промазала… а он зубы скалит и губа эта дико выгнутая… душит, гад!.. руку его на шее ногтями рвала… в глаза пальцами ткнула… ушёл в сторону… рванул на неё… они упали… рухнул прямо мордой ей в лицо… прижал к земле… и воздуха!.. воздуха больше нет!
______________________________
Он свет решил не включать, чтоб впотьмах раздеваться… было тепло и Оля разделась догола… он в туалет убёг… а она на кровать залезла… лежу, как дура, и жду… ну он приполз, конечно… сразу ласкать стал… целовал, старался… всунул своего никифора… работал и кончил… а она – нет… в целом было неплохо… но если в двух словах, то – не ах!… Оля не стала симулировать оргазм… он, кажется, понял… лежали… он ей грудки гладил… приятно, конечно… и тут она почувствовала что-то… на его плечо заползла поближе к шее и обняла… словно у них контакт… и он тоже почувствовал… стал её спину гладить… почему-то очень хорошо было вот так лежать и обнимать его… подумала, что он не виноват, что она не кончила… а потом он заснул… пристроился так, за шейку обнял и как-то вдруг стал тихонько хрюкать… она руки его со своей шеи аккуратно сняла… отодвинулась… и он отполз… уютно свернулся калачиком… совсем не завёл её этот трах.
– (Оля, себе): как к гинекологу на приём сходила… у меня парней-то уж полгода не было… отвыкла… может и фригидной стала со своим вибратором… а этот Петенька-ухажёр только скуку навевал.
Лежала совсем опустошённая… ни мыслей, ни чувств… казалось, не было тела… а за окном – повальная тишь… на сотни километров лесов — глухоманная тишь… и на небе всегдашняя тишь… сквозь тонкие занавески блёклый небесный свет мерцал.
– (Оля, себе): там огромный мир над нами висит… с тысячами таких же планет и живых существ… со своими законами… и по этим законам мы хотим друг друга и должны трахаться… всё равно кто с кем… я – ничтожная козявка в мировом океане… растворённая в этой тишине… всё что от меня требуется – чтобы я кого-то родила… и этот Володя – такая же козявка… или пчёлка… разносит свою сперму по разным цветкам… верховым смотрителям плевать на наши души… им надо, чтобы мы продолжали трахаться… и это всё.
______________________________
Тут высокий парень ко мне подошёл… Вадим… снимает старое кольцо с моего пальца и одевает новое… оказывается он мой следующий… ну вот и кончился мой первый… поцеловались на прощанье… кольцо ему отдала и ручкой махнула… всё!.. конец акта… а Вадим меня тут же целовать стал… словно все прошлые связи отвергая… и языком во рту фигурно водил… совсем короткие усики у него… кололись… к столику повёл… есть с ним надо из одной тарелки… сели, а он молчит… и поглядывает на меня… ну, чё ты поглядываешь?.. скажи хоть что-нибудь!.. молчит… ну я чтоб атмосферу разрядить спрашиваю: кто ты?.. что ты?.. учится, оказывается, на астронома… я с усилием подавила внутренний смешок… похоже он почувствовал… тут же посмотрел на меня… испуганный такой, детский взгляд… стало ясно, что передо мной очень одинокий и нерадостный человек… и поцелуям, небось, учился по ютьюбу… умный парень, но в жизни ум часто не доводит до добра… а ещё умные обычно – плохие любовники… бывают умные и злые… у меня был один такой… садист… иголками любил колоть… особенно посреди ночи… просыпалась в кошмарах… умным нелегко… у них всегда проблемы.
Смотрела на него по-доброму… опустила глаза, погладила руку… почувствовала себя как мама… это было не есть хорошо… как же мы трахаться-то будем?
______________________________
Вечернее купание прошло с оттенком фальшивого веселья… девчонки делали вид, что никого не боятся и якобы весело раздевались… парни строили циничные, бывалые рожи и деловито стаскивали длинные средневековые подштанники.
Вино выпили, и одна тихая молчаливая девочка начала рассказывать якобы про свою подружку… в какую историю та попала.
РАССКАЗ – Уикенд
В понедельник утром пришли две служанки, отвели Наташу в душ, вымыли… потом парикмахерша… косметичка… маникюрша… шофёр отвёз домой… коробку с тряпками в квартиру занёс… в угол поставил… козырнул молча и отчалил.
Она сперва долго сидела на диване… мимо куда-то смотрела… потом чаю себе заварила… того самого… китайского… который брат из Шанхая привёз… с тонким ароматом цветов… каких-то нездешних… откуда-то из другой жизни.
Подошла к окну… крыши… крыши… и небо это серо-синее… с какой-то грязнотцой… кошка из слухового окна выползла… степенно ходила по крыше туда-сюда… у кошек хвост всегда поднят, а у собак опущен.
Тут Артём позвонил… сказал, что приедет… проглядела мобилу – он раз двадцать за уикенд звякал… провод оборвал.
Вошёл и обнял сразу… стояли молча, прижавшись… она в окно мельком глянула… кошка там всё ходила… без дела… чего ей надо на крыше?.. пусто там и холодно.
Поцеловались… деревянный какой-то получился поцелуй… оба обмякли как-то… распались… сели у окна… она ему чаю налила… крутил стакан в руках… так и сяк… в окно глядел… потом коробку в углу увидел:
– (Артём): а это что?
– (Наташа): подарки… ещё не смотрела.
– (Артём): я ж не мог ничего… они нож у горла держали…
– (Наташа): помню…
– (Артём): как ты?
– (Наташа): сказал, если я ему не дам, он тебя кончит…
– (Артём): а ты?
– (Наташа): ну не надо!.. не надо!.. я ж не хочу тебе врать…
– (Артём): я до него ещё доберусь.
– (Наташа): даже не думай об этом.
– (Артём): всегда буду думать… но нам сейчас не потянуть… после той движухи у нас пацанов шесть-семь осталось… разбежались и залегли… мокрики дешёвые… он с тобой новую-то стрелку наклеил?
– (Наташа): нет… но может… телефон взял…
– (Артём): знаю, что может… в любой день может… сука болотная… а чё, если нам уехать куда?.. меня один кореш в Хабаровск высвистывал… у него там бизнес с Китаем.
– (Наташа): не могу я об этом… ни о чём не могу… давай просто посидим.
Она руки на стол положила и головой на них упала… лицо закрывая… летело что-то в дырявой памяти… пятнами посторонними… пустым прогоном… блёклое небо над лесом сквозь тёмное стекло его лимузина… когда он водку ей в рот лил… потом в огромной гостиной – большая клетка с тигром… тот кость глодал… их увидел, зубы оскалил и на решётку бросился… длинные когти просовывал… словно цапнуть норовил… а этот её за шею прочно держал и вёл… залыбился и тигру помахал… звериная вонь шла из клетки… от кресел… от него… жутью тогда ударило, что он её в клетку сейчас пихнёт.
А в спальне две собаки рыскали… на неё сзади кидались… но когти убирали… выучены… он её за волосы держали лицом в одеяло уткнул… пока они… а потом лицом вверх перевернул… ноги ей раздвинул… и снова они… языки их длинные… слюнявые… передёрнуло аж… слеза навернулась… она быстро смахнула её и буркнула про себя: не раскисай, кукла!
Артём не смотрел на неё… и в окно не смотрел… уплыло всё… только гранёный стакан в руке крутил… как-то криво держал… проливая остатки чая на стол… стискивал… сжимал пальцами… словно сломать хотел:
– (Артём): всё равно уедем… и никому ни слова, где мы.
– (Наташа): найдёт… он предупредил…
______________________________
Хафиз
К чему стихи, когда придёт беда,
Когда в душе приют найдёт беда?
Меня отвергнешь или осчастливишь —
Я твой неразделимо, навсегда!
Душа! Не слушай нечестивый шёпот
Клеветников, не знающих стыда.
Бездарных и завистливых не слушай,
Не доверяйся злому никогда!
Внимай себе — в груди заговорила
Пылающая кровь, а не вода!
Играет в чаше золотая влага!
Сияет роза — алая звезда!
Святая жажда мучает Хафиза!
Любимая торопится сюда!
(Перевод М. Курганцева).
______________________________
– (Денис, себе): Город – этот дракон из старой русской сказки… сжигающий землю и испепеляющий души… червивое гнездо, отравляющее всех… он делает человека безымянным… вокруг тысячи лиц… тебе наплевать на них, а им на тебя… случайные и быстрые связи… легко сойтись и разбежаться… если вокруг всегда толкучка, то ты – ноль… да и вообще все значимые вещи исчезают… а хочется, чтоб было как в песне «Городок»: «где рождение справляют и навеки провожают всем двором» . это чувство общности мы утратили… раньше на Руси существовали крестьянские общины… народ помогал друг другу, кормил любого пьяницу… сейчас тоже нужны небольшие коллективы, где каждый человек что-то значит.
Ренессанс начался после ужасной чумы… может, опять должна быть чума или какая-то бойня?.. и глобалисты правы – надо умертвить миллиарда четыре? …уже было такое… неандертальцы вдруг исчезли… а потом Ипполитов Бог устроил потоп и смыл всех остальных… какая-то невидимая и могучая рука постоянно обновляет кар-тину… мы тоже неполноценная раса… закрутили себе дурацкую мутную историю на десять тысяч лет… где самые «великие» – сплошные изверги… Александр, Римляне, Шарлемань, Чингиз-хан, Наполеон, Гитлер… теперь Америка мечтает о глобальной империи через войны, подкупы, преступления и ложь… зачем вам империя, идиоты?.. вы даже собой не умеете управлять… человеки совсем не учатся… нас надо поменять… к чему приведут твои эксперименты?.. они для следующих особей, которые придут после нас.
Тут он не выдержал… голову стал тереть… на кухню пить пошёл… смотрел в ночное окно… не шёл сон… совсем не шёл… дальняя зорька незаметно занималась за лесом… лишь тайным отсветом на небе… кое-какие малые звезды уже меркли постепенно.
______________________________
– (Оля): дай губы.
Он повернул к ней лицо… странное лицо избитого и усталого человека… она приподнялась, глаза закрыла… и губами стала по его губам водить… его губы чуть открылись навстречу… медленно целовались, едва касаясь.
– (Оля): мне надо, чтобы ты меня трогал… тогда я не буду тебя бояться… мы должны спать вместе… я должна стать твоей.
– (Ипполит): немало…
– (Оля): у тебя на диване ноги не помещаются… спи на топчане со мной этой ночью.
– (Ипполит): надо поговорить…
– (Оля): не спорь больше… я с собой боролась… сложности и глупости про нас обоих напридумывала… не буду даже говорить какие… ты тоже всё ещё сопротивляешься… начались странные и глупые отношения… это неправильно и нехорошо… не надо лгать!.. ты – мужчина… я – женщина… нам нужно быть вместе… без всяких резонов… не знаю почему… не знаю, что будет дальше… но сегодня это так… пусть хоть на эту поездку.
– (Ипполит): ты должна знать… я убийца…
______________________________
РАССКАЗ – Модель
– (Первая): так я в списке или нет?!. а то он мне что-то мекал и бекал прошлый раз…
– (Вторая): не успела спросить!.. мне стремглав свалить пришлось.
– (Первая): а что стряслось-то?
– (Вторая): Танька истерику закатила… а вся эта пришлая кодла тупо лыбилась и шеи тянула… мол, будет что рассказать… дверь открывали… как бы невзначай… щёлочку оставляли… чтоб подглядеть… дикобразы какие-то… ну я и утащила её.
– (Первая): а чё она вдруг?.. с пудрой, что ли, недобор?.. она ж вроде не снегурочка.
– (Вторая): вот прямо из ничего!.. там Леонтий, правда, нарисовался… подплыл её окучивать.
– (Первая): чё, нахамил ей?
– (Вторая): да нет… очень галантерейно даже… звал в какую-то клёвую наливайку… неслабый мальчонка, между прочим… я даже позавидовала… а она смотрела-смотрела на него… и вдруг такими горючими слезами… таким рёвом… и руками по столу залупила… склянки расшвыряла… и башкой стала биться… ну… прямо вдруг!
– (Первая): а он чё?
– (Вторая): топтался с ноги на ногу… морду сделал… и отчалил боком.
– (Первая): чё Таньке надо-то?.. её и так целый вагон выгуливает… и этот… Митя… её неотлучный.
– (Вторая): похоже, она по нему особо не тащится… видела их на обеде у Турчина… неотлучный веселился очень… и всё время как-то наползал на неё… лапал, когда надо и не надо… а она… как в коконе… такая Снежная королева… вроде даже не слушала, что он тренькал… отвечала односложно… и голову к нему не поворачивала.
– (Первая): трахаются же, небось?..
– (Вторая): трахаются… все мы как-то трахаемся…
– (Первая): а тебе она, что потом сказала?.. ну, объяснила хоть что-нибудь?
– (Вторая): ни словечка… шла и ревела белугой… прохожие оборачивались… так и сяк её успокоить пыталась.
– (Первая): может, у неё случилось что?
– (Вторая): да я бы знала…у нас такое сарафанное радио… в туалет спокойно выйти не дадут… и до Леонтия мы вместе ржали над Кузьминишной… вся в мехах… в меховой безрукавке… и юбка с оторочкой… и сапожки с меховыми шариками… и даже на заколке в причёске какой-то лисий клок… полный атас!.. но строго проверяет билеты у тех, кто в «Армани».
– (Первая): а на показ Танька-то вышла?
– (Вторая): вышла… еле запудрили… глаза чёрным замазали… протащилась по подиуму с ненавидящим лицом… покрутилась… ракурсы показала… ножку выставила… а в перерыве опять разревелась… раздевали и одевали хором… времени же в обрез… и опять глаза ей мазать пришлось.
– (Первая): может, поругались?
– (Вторая): вроде нет… Митечка еёный бибикнул, когда мы в раздевалке были… и радостно чирикал… она мобик мне швырнула: скажи что-нибудь… а сама в слёзы… я её спрашиваю в сотый раз – что случилось?.. а она: нету у меня никого… совсем я одна… а я ей: хочешь, после работы в «Зону» пойдём и дерябнем?.. она только головой мотанула.
– (Первая): так вы дерябнули?
– (Вторая): не-а…
– (Первая): её-то Целофан в список всё равно включит… она ж прима… любую тряпку натяни…
– (Вторая): отказалась она…
– (Первая): чё она, вооще?!. это ж перед всем бомондом!
– (Вторая): вот так… в деревню, говорит, поеду… к бабке… она одна меня любит.
______________________________
– (Натаниэлла): темнота нужна для того, чтобы были только руки, губы и тело, и больше ничего… тебя тоже нет… нет мыслей, сомнений, страхов и запретов… нельзя пассивно ждать – мол, отдаюсь, делай, что хочешь… совсем не так!.. не иди у него на поводу… если что-то не нравится – не делай… не будь стеснючей, трогай, исследуй его мужское тело… это не твоё тело… оно совсем другое… ямочки, изгибы… засунь палец ему в зад, – Оля захохотала, – а почему нет?.. многие парни любят… проверь всё!.. и постоянно чувствуй его… лижи, кусай, царапай!.. нет отзыва – переводи фокус… бей его, пусть защищается… так тоже надо… всё надо… ты ведь, наверно, совсем не ласкаешь своих парней… только даёшь им… а ты их ласкай и целуй… закрой глаза и наслаждайся, когда ты их трогаешь… чем больше ты трогаешь его, тем больше чувствуешь… самое главное в сексе – научиться делать хорошо другому и ловить кайф от этого… чтоб было одновременное наслаждение… когда оба уже ненормальные… доведи его до безумия… и сама сойди с ума!.. у тебя здесь масса живых манекенов, на которых ты можешь это попробовать… вообще в жизни очень важно – уметь делать хорошо другим.
______________________________
Ибн Кузман
Покинут я — как мой удел суров!
Ни строчки, ни записки, ни ответа…
О, если бы хоть знать, что в мире где-то
Найду тебя, о, если б вера эта,
Что ты опять откликнешься на зов…
Ты бросила меня, и сердцу ясно,
Что все мечты бесплодны и напрасны,
И лишь тоска со мною ежечасно,
И догореть последний луч готов.
Убийственны любви моей мытарства.
О, выслушай без злобы и коварства,
Ведь гибну я, — бессильны все лекарства…
Любовь и смерть — страшнее нет врагов.
(Перевод Н. Стефановича).
______________________________
РАССКАЗ – Чокнутая
– (Хахаль): да я и раньше к Митричу уж сколько раз зачаливал… и видел этого чумного… он вечно у речки в кустах сидит, мурлычет и качается… как чучело какое… а ты вдруг сразу – колдун!
– (Дева): потому что так и есть… мы мимо его развалюхи шли… он на нас через стёкла глянул… я глаза увидела… и сразу поняла.
– (Хахаль): алкарь он просто… а не колдун… в его халупе всё кислятиной пропахло… свой компот там гонит.
– (Дева): вот тебе на – алкарь… да ещё и «просто»… ничего тут не просто… что ты знаешь-то про него?.. пару минут покрутился и ушёл с Митричем лодку мастерить… а я с ним потом долго болтала… к речке ходили… он там плавунaми на воде рукой управлял… показывал, куда бежать… а они и бегут, куда покажет… и в сарае у него треноги сделаны… для хурала.
– (Хахаль): а чё это за херня?
– (Дева): он их в лесу ставит… вокруг танцует и поёт… чтоб ИХ позвать.
– (Хахаль): ну и об чём этот смурной хипиш?
– (Дева): говорит, что Они его слышат и приходят… трогают, валяют по траве и в уши шепчут… а бабы… как заметят, что он треноги тащит, шарахаются от него… боятся… говорят, он порчу наводит.
– (Хахаль): ну и что?.. действительно, наводит?
– (Дева): да где там!.. он и через муравьёв перешагивает, чтоб не обидеть… к стволам ухом прильнёт – морду скривит и деревья слушает… говорит, там как ручеёк течёт… а мальчишки увидят, что он у дерева стоит… подкрадутся и сзади бьют… его все бьют… кому не лень… и задирают… жалко ведь.
– (Хахаль): а чё ты на этой центровой бухалке вдруг про него стала рассказывать?.. бомонд томно вздыхать начал… и переглядываться с выражением… а ты как не замечаешь.
– (Дева): да ну их… скучно с ними… сидят за столом с надутыми рожами… личности свои закрученные стерегут… и разговоры одни и те же.
– (Хахаль): и на балкон ушла… а я сквозь стеклянную дверь смотрю – а там вдруг тебя нет!.. испугался даже… а ты на ковёр легла… изнутри-то не видно.
– (Дева): ветер там носился… долгими такими взлётами… как крыльями машет… я глаза закрыла и слушала… знаешь, как дальняя буря морская… мне казалось, он брызги вдруг принесёт… и город внизу… все ползают… машинки мышками такими снуют… а я тут поверх них летаю.
– (Хахаль): Нинка потом тебя чокнутой при всех обозвала… а ты как бы даже согласилась.
– (Дева): ну да, чокнутая… меня и в школе так звали… я плакала сначала… а потом подумала… вот бывают блондинки… брюнетки… высокие, худые, толстые… а ещё бывают чокнутые… это не хорошо и не плохо… это то, что есть.
– (Хахаль): а со мной ты тоже…
– (Дева): что тоже?
– (Хахаль): ну, руками вдруг по груди медленно-медленно водишь… так странно… колотит даже… меня никто никогда так не трогал…
– (Дева): там мускулы у тебя… и я из них силу беру… ты же сильный… а когда я тебя трогаю – мы как бы вместе… и я тоже сильная… а то часто такой простоквашей бываю…
– (Хахаль): и нюхаешь меня… внизу… под мышками… и везде.
– (Дева): ты такими таёжными, звериными запахами пахнешь… помнишь, сказка какая-то была, где девчонка одна на волке через лес скачет?.. и держит его за гриву… и я бы так скакала… с волком ничего не страшно.
– (Хахаль): а духи́ не любишь…
– (Дева): они же все фальшивые.
– (Хахаль): вот про себя думаю… я же совсем линейный чувак… нет у меня никаких толковых фантазий… а есть только дурацкие… которые и рассказывать-то стрёмно… даже самому не хочется копаться в этом мыле… тебе, наверно, неинтересно со мной?
– (Дева): а вот и всё совсем не так… ты – особенный… я тебе могу всё-всё сказать… а больше никому… нитка такая между нами… прямо чую, как по ней ток идёт.
– (Хахаль): ты в люле – сплошной отпад… когда тебя трогаю… то вооще сам не свой… мы тогда в лесу… во мху, помнишь?… мне потом снилось сколько раз…
– (Дева): ой, замолчи сейчас же!.. не смей!.. ты не знаешь, как это меня сразу заводит… я не могу, когда ты вдруг… у меня уже прилив пошёл, а нам ещё на автобусе тащиться сколько!
______________________________
– (Оля): всё, я больше не могу… чувствую себя, как машина… мне уже наплевать, кто будет следующий… ну, да… они там разные… но я какая-то убитая стала… уже не плохо и не хорошо… сплошная тупость окутала.
– (Ипполит): все женщины самки… и все мужики самцы… поэтому так легко поменять Шуру на Муру… а здесь ты для того, чтобы понять, что ты – похотливая самка… а ты не веришь ей и боишься её… в результате ты зажата… не пытайся спорить с этим… выпусти её на волю… дай ей быть дикой и развратной… иди за ней… дай ей прыгать, скакать, бесноваться ты должна её знать… знать её порывы… и не бояться её… а когда она заведёт тебя в тупик и ты будешь рыдать над своей судьбой – пойми, что в жизни она всегда должна быть в наморднике и на поводке… в молодости всё происходит по пылкой любви… потом женятся… глядишь, лет в 30 оба уже остыли… она заводит себе любовника… или он – любовницу… лет в 35 – уже развелись… а в 40 она – несчастная, поломанная женщина, которая спит с кем попало… тупая самка… у которой нет и не будет любви… а надо всё наоборот… тебе надо с самого начала знать две ипостаси… во-первых, ты – самка… тебе нужен просто мужик… любой мужик… но постепенно ты чувствуешь, что этого мало… нужно что-то другое… не отвергай, кто ты есть… да, да… ты всё равно – самка… но это скучно до жопы… и это далеко не всё… потому что есть вторая ипостась… она всегда пульсирует скрытно… даёт тебе знать о высшем начале… и ты захочешь подняться на этот уровень… захочешь испытать особые сильные чувства, которые могут быть только с кем-то одним… избранным… получить контакт, который несравним ни с чем, что ты знала раньше… совершенно другая ступень, которая тебя потрясёт… когда любое движение – это взрыв!.. поэтесса писала: «краснеть удушливой волной слегка соприкоснувшись рукавами…» вот как можно чувствовать!.. но это когда тебе нужен только один парень.
______________________________
Средние Века были отнюдь не средними… тогда, как и во все другие времена, процветали подлость, предательство, убийство, ложь и все прочие смертные и не столь смертные грехи… но пропасть между верованиями и реальностью была столь огромной, как никогда…. ни до, ни после.
Для девочек уроки отравления… сперва рассказывали общую историю… в Средние века очень трудно было развестись, церковь не разрешала… помолвки устраивались родителями подчас в очень раннем возрасте… браки часто были не по любви… и женщины иногда травили своих благоверных, чтобы прекратить несчастливый союз… случаев таких было довольно много… появились даже успешные коммерсантки, торговавшие ядами… одну из них, которая была монашкой, лет двадцать не могли поймать… молва разносила имена знаменитых преступниц-отравительниц по всей Европе.
Частенько жёны пользовали медленные яды… чтобы отвести подозрения… муженёк долго болел… чах… иногда аж полгода… ну а потом устраивались пышные похороны… и жена так страдала… так страдала, что аж не передать… и одевала всё чёрное.
______________________________
Вечером в тот день всех созвали на просеке в лесу… устроили суд инквизиции над еретиком… там же было сложено кострище вокруг столба… предполагалось совершить форменный аутодафе… двое парней были одеты в монашеские одежды… они читали обвинения… другой парень в крестьянской одежде пытался оправдать обвиняемого… тексты, конечно, были написаны заранее… потом торжественно вынесли приговор… и привязали к столбу чучело, сделанное из горючего материала и разительно похожее на живого человека… с весьма натуральным лицом и руками… все должны были бросать зажжённые ветки в кострище со счастливыми лицами… пламя окутало манекен, он выгибался и корчился… кожа весьма натурально лопалась от огня… ассистенты издавали жалобные стоны и душераздирающие крики сжигаемого… все стали их повторять… с глубоким включением драмы… Денис предупредил, что тех, кто будет скоморошничать — выпорют… некоторые девчонки отворачивались… но было больше смеха, чем слёз.
Денис принёс и показывал копии гравюр с изображением сжигания еретиков… мужчин и женщин среди огня… портреты Джордано Бруно, Жанны д’Арк и других.
______________________________
РАССКАЗ – Жертва
– (Следователь): так изнасиловал он тебя или нет?.. мне ж надо с твоих слов записать… это же серьёзное дело.
– (Женщина): а шёл ты гнилой канавой… говнюк противный!.. чего ты всё лезешь и лезешь?!
– (Следователь): ты ж сама орала, чтоб его посадили… а теперь что?.. ерунда одна в протоколе.
– (Женщина): ничего я не буду подписывать… вы все херню порете!
– (Следователь): так что было-то?.. расскажи…
– (Женщина): а толку?.. что ты можешь там написать?.. вот что ты знаешь про жизнь?!
– (Следователь): так расскажи, как в жизни было… если он тебя силой трахнул, то, значит, изнасиловал… так что тебе стоит правду сказать.
– (Женщина): да ни хера ты не знаешь про правду!
– (Следователь): так расскажи мне правду… чтоб я знал.
– (Женщина): не поймёшь ты!.. тебе бумажки надо, а не правду!
– (Следователь): ну, хорошо… я ничего писать не буду… что случилось-то?
– (Женщина): а зачем тебе знать?!. ты ж мне – никто… чё те до меня?
– (Следователь): ты посмотри, как он тебя избил… в зеркало-то хоть смотрела?.. а потом ещё и изнасиловал!.. ты ж сама вначале так сказала…
– (Женщина): ничего не избил…
– (Следователь): а откуда кровоподтёки взялись?
– (Женщина): а тебе что с того, казённый козёл?.. вот ты напишешь там и забудешь…
– (Следователь): да я же тебя, дуру, защищаю!.. он же обратно придёт и опять тебе врежет!
– (Женщина): да уж ты защитишь!.. защитничек херовый… хоть раз мозгой своей квадратной подумал, что со мной будет, а?!. не можешь ты меня защитить.
– (Следователь): конечно, не могу… тебе ж на себя наплевать… тебе надо его защитить… а он тебя за это полным дерьмом считает!
– (Женщина): ой… темно мне от вас… вы такие тупые… сказала – не буду подписывать и всё!
______________________________
Омар Хайям
Оттого, что неправеден мир, не страдай,
Не тверди нам о смерти и сам не рыдай,
Наливай в пиалу эту алую влагу,
Белогрудой красавице сердце отдай.
(Перевод Г. Плисецкого).
______________________________
– (Ипполит): один раз я в конюшню зашёл вилы вернуть… и слышу тихий скулёж такой… сперва подумал, что кобыла прихворнула… иду по проходу… а там два монаха мальчонку послушника к стенке прижали и в зад наяривают… а он плачет, бедный… видно в первый раз… больно ему… долбанул я их рукояткой вил… и разбежались суки плоские… а он плачет и ко мне прижался… отвёл я его к старцу… рассказал… а старец мальчишку розгой отшлёпал и нам обоим: чтоб никому ни звука!.. вот что оказывается его больше всего беспокоило… даже имена тех поддонков не спросил… а потом я на молитву пошёл… душу от скверны очистить… и среди прочих этих двоих увидел… молятся с серьёзными лицами… никто их не выгонит… епитимью наложат и всё.
Тут противно мне стало… представил, что каждый день буду на молитве с ними сталкиваться… и рванул я из того монастыря… одёжку с собой прихватил… и мешок с инструментом и всякой мелочью… оправдался перед Господом тем, что они мне денег не платили, так что всяко должны… уже знал адреса других монастырей… подумал, устроюсь где-нибудь… и устроился… но видимо, позвонили им с моего прежнего места… ибо однажды вывели меня за ворота с мешочком моим и заперли калитку за мной… стал я в своей рясе ходить между монастырями… где три месяца поживу, где два… а иногда у частников подрабатывал по плотницкой части… в артели шабашников полгода крутился… крутые башли заломали.
____________________
© Борис Вельберг, 2023. Все права защищены
____________________